Сент-Эмильон и Помероль

На правом берегу Дордони, на склоне холма, в нескольких километрах от её устья, на этой земле обетованной ещё с римских времен существовали виноградники. Не здесь ли была вилла знаменитого в те времена поэта Озона, который воспел землю Аквитании ? Археологические находки подтверждают это предположение.

Чудеса бретонского пустынника

Как это зачастую бывало во Франции, именно в Средние века виноградники обустраиваются и приобретают такой вид, какими мы их видим сегодня. Примерно к VIII веку в этих местах обосновались бенедиктинцы, они поселились у подножья крутого склона, где проживал бретонский монах-отшельник по имени Эмильянус. В прошлом служивший интендантом у графа Ванн и будучи незаурядной личностью, он пользовался большой популярностью среди народа, за что и был изгнан завистливым графом.

Спасаясь бегством, он прибыл в Сожон, где стал известен тем, что мог вынимать голыми руками горячие хлеба из печи, не получая ожогов. В результате различных перипитий, он обосновался в местечке Сент-Эмильон и поселился в гроте с источником, приобретшим с тех пор чудесную силу, о чём свидетельствует многочисленные булавки, брошенные в него влюбленными, которые загадали пожениться в ближайшем году.
Вследствие этого, Сент-Эмильон приобрёл такой успех, что здесь обосновалось несколько других монашеских поселений, колонизировавших верхушку берега: таким образом, настоящий облик это место приобрело стараниями францисканцев и доминиканцев.

Религиозная основа деревни, оставившая след в многочисленных памятниках, топонимах и земельных структурах, имела глубокое влияние на виноградники, впрочем не большее, чем уникальная геология и природа почв.

Наиболее известным пямятником является, несомненно, замечательная церковь « монолит », выдолбленная в известняковой горе. Монахи трудились над этой постройкой в течение двух веков. Прямо напротив церкви находится Королевская башня, средневековый донжон, с которого открывается великолепный вид на деревню и виноградник : маленькие извилистые улочки с лавками и магазинами, поднимающиеся к вершине плато и обвитые виноградом городские стены.

Джурада и начало сбора винограда

В конце сентября, когда джураты*, одетые в широкие платья, торжественно провозглашают с Королевской Башни начало сбора винограда, это живописное зрелище более трогательно, чем любая голливудская реконструкция. Эта традиция была возобновлена лишь в 1948! С башни открывается вид на все четыре части света и со всех сторон у её подножия на известняковом плато простираются виноградники, самые старые из которых пустили свои корни на глубину до десяти метров. Иногда их корни можно видеть в некоторых винных погребах, расположенных в глубине бывших карьеров и превративших плато в настоящий подземный лабиринт.

Деревня славится большой плотностью состоящих в классификации виноградников – Канон, Бельэр, Озон, Гаффельер, Пави. Дальше на северо-запад, пески и гравий ведут нас в Помероль. Именно там находятся хозяйства, занимающие самую большую площадь и заслужившие свою репутацию в прошлом веке: шато Фижак, шато Белая Лощадь. На холмистом севере их продолжают имения-сателлиты: Сен-Жорж, Люссак, Монтань (и его римская церковь XII века), Пюисегюэн.

На востоке основные известные виноградники, расположенные на плато и холмах – это Сен-Лоран де Комб, Сент-Ипполит и Сент-Этьен де Лисс. На юге, виноградники находятся в долине Дордони на песчаных наносах и гравии.

Будучи сегодня фольклорным представлением и праздником дегустации вин, Джурада, тем не менее, напоминает знаменитое прошлое деревни Сент-Эмильон, которая была основана в l199-м г. Жаном Безземельным, сыном Анри II Плантагенета. Она принадлежала английской короне, так как Анри II женился в l152 г. на герцогине Элеоноре Аквитанской.

В ту эпоху, когда буржуа и монахи Сент-Эмильона берут управление виноделием в свои руки под доброжелательным покровительством короля Англии, все холмы уже покрыты виноградниками, а на равнинах выращивают злаки, о чём свидетельствуют сохранившиеся многочисленные мельницы, стоящие на возвышенностях. Юридически границы территории Сент-Эмильона были официально определены еще один век спустя, в 1289 г., и виноградник сегодня строго соблюдает границы.

Виноделы Сент-Эмильона, также как их соседи из Помероля и Фронзака быстро приручили своих новых правителей, английских королей, герцогов и их вассалов, которые скоро пристрастились к местным винам. Так начинается расцвет города Либурна, расположенного в месте слияния рек Дордони и Ислы. Ставший в XII веке английским оплотом, он служит портом экспорта вин. Принимая торговые корабли, спускающиеся по течнию реки (из Сен-Фой-Легран и Бержерака), он стал, таким образом, крупным коммерческим центром и долгое время соперничал с Бордо. Эту эпоху сегодня напоминает Башня Ришар XIV века, сохранившаяся в порту на берегу Дордони.

Будучи прежде разнообразными, виноградники, окружающие Либурн, сейчас специализируются только на красном вине. В основном это сорт мерло, в разной степени представлены сорта каберне, франк и совиньон. Здесь также встречаются сорта мальбек и кот, неизвестные на другом берегу Дордони.
* Джураты (jurats) – в Ср.века в Аквитании виноторговцы и винопроизводители, сохраняющие традиции местного виноградарства и виноделия ; и принимающие связанные с этим решения например, о начале сбора винограда.

Джурада – сбор джуратов

Эти вина, более щедрые, более опьяняющие, чем вина Медок или Грав, с возрастом только улучшают свои качества.

На северо-востоке Сент-Эмильона существует удивительный виноградник. Обязанный своим происхождением, несомненно, бордолезским картезианцам, он занимает позицию выше всех иерархий. Здесь нет поселка, посреди виноградника стоит одна церковь. Что касается шато в том смысле, в котором этот термин употребляют в Медоке , оно почти полностью отсутствует. Но именно здесь родина самого дорогого борделезского вина , замечательное Шато Петрюс, которое производит в небольшом имении Помероль (13 гектаров) виноторговец Муэкс из Либурна.

Являясь геологическим исключением, виноградник Петрюс посажен на глинистой почве. Энологи затрудняются объяснять почему здесь получается такое исключительное вино. Единственно, в чём можно не сомневаться, это то, что уход за этим виноградником не менее исключительный.